Сегодняшняя тема Размышляльни интересна (надеюсь!) с двух сторон.
Во-первых, самой темой - по-моему, необычайно важной для любого думающего человека.
Во-вторых, историей перехода одного жанра в другой. Определение, лежащее в основе прилагаемого эссе, было придумано мною (точнее, выношено) пятнадцать лет назад. С тех пор я собирался написать на эту тему эссе и даже книгу, но всё время возникали другие приоритеты. Наконец, решил, что книга книгой, а хотя бы эссе написать надо. Вот и написал.
Зрячий свет
Порою хочется подумать: а что это вообще такое – думать? Так, просто для себя понять, безо всяких философий. Вот что такое видеть – понятнее. Я глазами вижу. Закрою их, и уже ничего не видно. Открою – видно. Если, конечно, не тьма кромешная вокруг.
А вот думать... Скажите, скажите мне, что я головой думаю. Или ещё научнее: мозгом. Это вы так думаете, своей головой. Увы, меня здесь что-то не устраивает. Разумеется, я догадываюсь, что если головы у меня не будет, я думать перестану. Но ведь не только думать... Да и проверять трудно. Есть голова – думаешь, нет головы – не думаешь. Опять есть – опять думаешь... Да? Размечтался...
Сон опять же смущает. Когда я сплю, голова есть, а вот думаньем не очень сподручно заниматься. Даже если сновидение показывают, в нём не так уж и думается. Скорее переживается. А когда проснёшься, подумаешь – тьфу, даже переживалась какая-то ерунда.
Есть у меня знакомый (по книгам знакомый, не по жизни, но это тоже здорово), Декартом зовут, так тот просто говорил: «Думаю – значит я есть, а не думаю – извините, ку-ку».
Вот без этого самого думанья и меня как бы нет. Поэтому очень хочется понять, что это такое.
Снова мне на ум зрение приходит. В полной темноте ничего не видишь. Всё начинается, когда свет возникает. Вот, наверное, и думать только при особом думательном свете возможно. Немного такого света и в сновидение может проникнуть, но совсем уж немного. Зато когда проснулся, выспавшись, сразу думательный свет зажигается. Может, думанье и есть этот свет?
Стоп. Но смотрю-то я глазами. Если свет есть, а глаза закрыты, я всё равно в потёмках. Получается, что думанье – это ещё и зрение. То есть мало того, что думательный свет куда дальше достаёт, чем какая угодно лампочка и лучи любого светила, он ещё такой особый, что одновременно и видит. Тем и особый, что это зрячий свет. Вот это и есть моё думанье.
Ох, чувствую я, что меня сразу допрашивать начнут. Ладно, – скажут, – придумал ты какой-то зрячий свет, вроде жареного мороженого, а откуда же он такой берётся? Не буду в спор ввязываться, отвечу: не знаю. Может, он сам образовался. Может, подарил мне его кто-нибудь. Но вот он есть – и я есть. Или – ха-ха! – думаю, что я есть. Но с меня и этого довольно.
Задайте мне и ещё один вопрос. Просто прошу его задать. Что же такое тогда разум? Тут я подскочу от удовольствия и закричу во всё горло, как Архимед свою «эврику» кричал: Это и есть зрячий свет, и ничего другого быть не может! Ну, сами подумайте...
Разум – это зрячий свет.
А то, что здесь написано, – его скромный автопортрет росчерком пера.
Вот до чего мы с ним додумались.